- Как он тебе?
- Хорош... Даже очень...
- И?..
- Мы можем его использовать... Из раза в раз.
- Это жестоко. Думаешь, мы в праве лишить его спокойного существования хотя бы иногда?
- Конечно мы в праве! Нам нужны такие как он. Такие редко встречаются. Он все выдержит.
- Думаешь?
- Уверен.

***

Яркий белый свет…
- Личный номер 1928754635921.
- Я.
- Ваше время пришло. Пятнадцатый век. Война.
- Понял.
- Приятной жизни!
- Сомневаюсь…

***

Шум. Крики. Лязг стали о сталь. Тело повторяет хорошо заученные движения. Шаг, удар справа, удар слева, блок, сбивка и вот меч вонзается в тело еще одного противника. Следующий. И снова по кругу. Бой идет с переменным успехом уже достаточно продолжительное время. То мы оттесняем противника, то противник теснит нас. Силы примерно равны. Меч вновь и вновь взлетает и опускается. Кого-то спасают доспехи, кого-то нет. Меня уже несколько раз били по плечам, но кольчуга все пока выдерживала. Вот очередной противник. И вновь бешеная пляска, парирование ударов. Противник делает финт, который я не успеваю отследить, и мою правую ногу над коленом обжигает болью. Я слегка проседаю и пропускаю еще один удар – в левое плечо. Побитая кольчуга не выдерживает, и острая сталь входит в мое плечо. Но противник замешкался, и мой меч пробивает его грудь. Левая рука медленно холодеет. Я иду дальше. Еще противник, но он уже уставший и я не смотря на мои раны справляюсь с ним. И внезапно вижу свою смерть – дружинник с арбалетом целится в меня. Мгновения тянутся медленно. Вот тяжелый арбалетный болт, толкаемый толстой тетивой, срывается с ложа и летит в меня. Я делаю попытку увернуться, но мне не успеть. Болт ударяет меня в грудь, отбрасывая меня назад. Кольчуга рвется, как ткань.
Боль.
Темнота.

***

- Личный номер 1928754635921.
- Здесь я…
- Ваше время пришло. Двадцатый век. Война.
- Ага…
- Приятной жизни!
- Издеваешься?..

***

Жара. Марево над землёй. Пот заливает глаза. Пыль мешает дышать. Калашников пляшет в руках, изрыгая огонь и свинец. Проклятые душманы! Обложили со всех сторон… Меня засыпают осколки кирпича. Стены крошатся под пулями. Надо двигать дальше…
- Мужики, давай к следующему зданию! Колян, Кирилл, прикрываете и дуете следом! Пошли!
Выбегаем в дверной проём. Двери здесь уже давно и в помине нет – снесло взрывом. До следующего здания метров тридцать. И все тридцать под обстрелом. Бежим. Справа от меня кто-то падает, не вижу кто… Здесь двери нет тоже. Вваливаемся внутрь и сразу на землю, чтобы оказаться под уровнем окон. Кого-то не хватает…
- Кого нет?
- Колян, Витька и Макс там…лежат…..
Проклятые душманы! Скольких друзей и товарищей мы уже потеряли на этой войне? Вот теперь еще трое. На меня снова осыпается кирпич, снова приподнимаюсь на локте, чтобы в несчетный раз высунуть злой ствол моего АК в оконный проем и выстрелять остаток очередного рожка. Нащупываю подсумок – последний рожок. Последний так последний… Защелкиваю его.
- У меня последний.
- У меня тоже!
- И у меня.
Кирилл просто кивает головой.
- Надо двигаться дальше! Идем так же!
И снова встаем, бежим. Снова тридцать метров свинцового ада. Я первый добегаю и врываюсь внутрь. Жму на курок. Двое падают сразу, третий через пару секунд, уже успев повернуть в мою сторону ствол, но не успев нажать на курок. Оборачиваюсь – позади стоит Роман.
- Спасибо! А где…?
- Там, - мрачно отвечает он.
Понятно. Еще двое.
- Значит, сидим здесь.
Прохожу в следующую комнату. Стоят какие-то ящики. Приподнимаю одну из крышек – оружие. Так, а здесь… так и есть – патроны.
- Ромка! У них тут небольшой склад!
Беру несколько рожков, возвращаюсь обратно. Ромка стреляет в окно. Патроны в его рожке кончаются с характерным щелчком.
- Держи! – даю ему два рожка, а сам начинаю палить в окно.
Так мы здесь можем продержаться очень долго. Через некоторое время стрельба по нам прекращается. Душманов больше не видно. Неужели мы всех перебили.
- Затаились, сволочи… - Роман сплевывает на пол. – Смотри в оба…
Тихо. Вдруг сзади раздается выстрел. Ромка начинает оседать на землю. Я разворачиваюсь и жму на курок. Оба душмана падают, но один из них успевает выстрелить. Меня сильно толкает в левое плечо, ткань кителя в том месте начинает быстро намокать. Ну, все, уроды, я вам просто так не сдамся. Иду в комнату с оружием. Быстрее, времени мало – скоро они придут сюда. Проверяю ящик за ящиком, наконец, нахожу то, что нужно – граната Ф1, лимонка, как ее называют в народе. Целый ящик гранат. Беру одну и сажусь в уголке. Правой кое-как удерживаю автомат, в левой граната. Пальцы левой руки уже с трудом слушаются. Жду. Слышу голоса, топот ног, вот первые начинают входить, меня сперва не замечают. А зря. Первые двое падают, так меня и не заметив. Остальные начинают разворачиваться в мою сторону. Я успел убить еще одного до того, как мое тело начали рвать пули. Последним усилием воли я пальцами кое-как сорвал чеку с гранаты и стал терять сознание. Получите сволочи!
Испуганные возгласы.
Грохот.
Жар.
Темнота.

***

- Личный номер 1928754635921.
- Ну, я…
- Ваше время пришло. Двадцать пятый век. Война.
- Какая неожиданность…
- Приятной жизни!
- Да иди ты…!

***

Яркие синие и рыжие искры от резака летят во все стороны. Медленно, но верно, проплавляется броня. Когда нагревательный элемент сделает полный круг, начнется абордаж. Вот четверть круга, вот половина, вот три четверти… Еще чуть-чуть…
- Первое отделение – рубка и капитанский мостик! – орет командир в микрофон шлема. – Второе отделение – двигательный отсек! Третье отделение удерживает проход!
Как только он замолкает, круг замыкается. Здоровенный оплавленный по краям диск брони проваливается внутрь.
- Вперед!
Десантники в бронекостюмах, под прикрывающим огнем товарищей, вваливаются в проход, поливая все, что внутри огнем из штурмовых винтовок. И я среди них. Корсары падают один за другим. Мы продвигаемся по отсекам. Я во втором отделении, наша цель – двигательный отсек. Поворот, бегу вперед. Сочленения бронекостюма еле слышно шуршат во время движения. Жарко, покрываюсь потом. Внутри броня не оборудована кондиционерами, поэтому единственный выход – терпеть. Еще поворот. Еще корсары. Привычно ловлю врага в перекрестье прицела, жму на курок, цель падает. Следующий... Выстрелы стихают. Еще десяток трупов на полу и снова вперед. Лоб заливает потом. Самое поганое в этих костюмах, это то, что из-за шлема невозможно утереть пот или почесать нос (а иногда это очень мучает). Да и как утирать пот бронированной перчаткой тоже неизвестно. Вот, наконец, и последняя дверь. Дверь двигательного отсека. Минер ставит заряд. Пять секунд, небольшой взрыв - замок сломан. Створки отъезжают в стороны. Снова вперед. Еще один отряд корсаров. Даже не отряд – неорганизованный сброд, пытающийся защитить двигательный отсек. Тщетно. Один из корсаров ковыряется с чем-то возле двигателей. Ловлю его в перекрестье прицела, жму на курок. Падает. Ничего нового. Вот уже и все корсары мертвы. Командир отделения шевелит губами за звуконепроницаемым забралом шлема – докладывает командиру взвода. Я подхожу к двигателям, к тому месту, где копошился подстреленный мной корсар. Осматриваюсь. Какой-то прибор закреплен на энергораспределителе – бомба.
- Командир, тут бомба!
Командир отделения поворачивается к нашему минеру и говорит ему что-то по внутренней связи. Минер подбегает к двигателю, открывает один из отсеков в своем бронекостюме, достает инструменты и начинает обезвреживать заряд.
Вспышка.
Нестерпимый жар.
Меня куда-то отшвыривает.
Удар.
Темнота.

***

Комната, освещенная ослепительным белым светом. При этом никаких осветительных приборов нет. Стены, пол и потолок комнаты тоже белые, что усиливает эффект. На первый взгляд нет никаких дверей, но они есть. Просто тоже белые, ровные и гладкие, без каких-либо выступов или ручек. Никакой мебели, только из стены торчит лавка, больше похожая на нары. Белые. На “нарах” сидит мужчина. Сидит, ссутулившись, голова опущена, отчего кажется, что он скучающим взглядом изучает что-то на безукоризненно чистом полу. Мужчина выглядит лет на тридцать пять, в коротких темно-русых волосах уже мелькает седина, черты лица немного грубые, белеют несколько шрамов. Одет он в видавшую виды военную полевую форму без каких-либо знаков различия.
Внезапно часть левой стены уходит вверх – дверь. В комнату входит полный мужчина с залысиной, одетый в широкие шорты и яркую гавайку. “Военный” переводит на него безразличный взгляд.
- О! - шумно пыхтит “толстяк” - А я думал опять распределение в одиночестве!
Он проходит и садится рядом с “военным”. Тот возвращается к созерцанию пола.
- Редко случается, когда с кем-то пересекаешься, - продолжает он.
Замолчав “толстяк” смотрит на своего собеседника и, вдруг, как будто замечает, в чем он одет.
- Э.. Извините за, возможно, нескромный вопрос, в последней своей жизни вы были на войне?
В последней? Если бы только в последней...
- Да, вы правы, это была война, - бесцветным голосом отвечает “военный”.
- Ну, не огорчайтесь, подумаешь – не повезло! Следующая жизнь будет лучше, - “толстяк” утешительно хлопает “военного” по плечу, на что “военный” отвечает мрачным взглядом и “толстяк” поспешно отдергивает руку. – Вот увидите! Обязательно будет лучше!
- Хм, - скептический взгляд в пол.
- А мне вот повезло, - “толстяк” не замечает скептицизма своего собеседника. – Я в последней жизни был миллионером: виллы, яхты, девочки, - хитро подмигивает он. - Правда, до шестидесяти я не дожил – инфаркт. От сильно хорошей жизни, наверное, - он рассмеялся своей шутке.
“Военный” хранит молчание.
- Эх, - счастливо вздыхает бывший миллионер. – Как же все-таки хорошо, что здесь такая система! Ведь сколько разных жизней можно прожить! Сколько возможностей! Сколько ощущений! И главное, - он поднял холеный указательный палец. – Здесь мы всё помним! В промежутках между этими, так сказать, приключениями (а что же это еще, если не приключения для наших бессмертных душ?) мы вспоминаем абсолютно всё: все навыки, весь опыт, все ощущения прожитых жизней! Разве это не здорово!
“Толстяк” просто сияет от восторга. “Военный” не отвечает ему, а тот, кажется, и не замечает этого – как будто ему и не нужно, чтобы его собеседник отвечал ему. Внезапно в комнате раздается приятный женский голос:
- Личный номер 2746936653703.
- Я! – подскочил “толстяк”.
- Ваше время пришло. Двадцать пятый век. Астрозоолог.
- Здорово! – обрадовался он.
- Приятной жизни! – справа открылась еще одна дверь.
- Спасибо! Вот видишь – опять что-то новенькое. Я уверен и у тебя в следующей жизни все будет хорошо! – и он шагнул в дверь. Дверь сразу закрылась.
“Военный” еще пару секунд смотрит на закрывшуюся дверь, потом снова опускает взгляд и погружается в раздумья. Что-то новенькое? У него – да, скорее всего. А у меня? Будет ли новая жизнь как-то отличаться от сотен предыдущих? Нет, не думаю, скорее всего, все будет как обычно: тяжелое детство, юность, проведенная в соперничестве, совершеннолетие и…война…В любом виде, неважно в каком, но она будет. Так продолжается уже много сотен жизней. Разница только одна – с каждой жизнью все проще и проще заново обучаться военному ремеслу. Наверное, моя память уже с трудом блокируется. Интересно, кто это так пошутил надо мной?...
- Личный номер 1928754635921.
Ну, вот опять…
- Ну, скажи мне что-нибудь новенькое…
- Ваше время пришло. Двадцать шестой век. Война.
Ну да, кто бы сомневался, все как обычно…
- Не надоело повторять одно и то же? – уже делая шаг в открывшийся проём.
А вместо привычного женского вдруг отвечает мягкий мужской голос с насмешливой интонацией:
- Расслабься, солдат, таков твой удел, - и продолжает со смешком - Приятной жизни!
Дверь закрывается.

16:31
4.08.2007
г. Красноярск